Cегодня мы расскажем вам о малоизвестном русском фотографе, который жил и снимал на рубеже XIX и XX веков. Редкие кадры городской жизни дореволюционной России и предвоенной Европы, портреты известных лиц — эти и многие другие фотографии из уникального архива Сергея Челнокова будут впервые показаны широкому зрителю.
В сентябре этого года в Музее Москвы будет представлена масштабная экспозиция работ Сергея Челнокова. В преддверие события в Профессорском клубе Научно-исследовательского института «Высшая школа экономики» показали избранные произведения автора и первый альбом его работ под названием «Русский фотограф на рубеже эпох: Сергей Челноков 1861-1924».
Издание представил преподаватель данного вуза, философ и правнук Сергея Челнокова — Дмитрий Новиков.
Дмитрий Новиков: Одна из вещей, с которой мы сегодня имеем дело, это то, что мы открываем для себя какое-то прошлое. Это прошлое для нас, действительно, каким-то образом не дано непосредственно. Те образы, через которые это прошлое доходит до нас. Они немножко случайны. Они фрагментарны. Это куски, обрывки, я бы даже сказал, осколки какого-то прошлого. В действительности, мы как раз и имеем дело с настоящей историей, которая всегда является некого рода руинами, фрагментами. У нас никогда нет этого целого. Только тогда мы имеем прошлое, когда у нас нет вот этого вот замечательного «новодела». Когда мы имеем, наоборот, Колизей или тот же самый Нотр дам, который покрыт зеленоватой патиной. Вот в этом случае мы имеем то, что нас связывает. Некого рода отсутствие, некого рода пропасть. И это заставляет нас заново подумать и пережить то, что мы хотели бы подумать и пережить. То есть, мы оказываемся внутри некой странной рамки, которая позволяет нам смотреть заново. То есть, требуется некая дистанция, как говорят некоторые философы, для того,чтобы через эту дистанцию что-то разглядеть.
RadioBlago: По своему происхождению Сергей Васильевич Челноков относился к московской купеческой семье, члены которой входили в Попечительский совет Третьяковской галереи и были связаны тесными взаимоотношениями с предпринимательской, политической и интеллектуальной элитой России. Брат его, Михаил Васильевич был известным предпринимателем, одним из лидеров партии кадетов, последним до революции московским городским головою, а затем и комиссаром Временного Правительства по Москве. Он же курировал работу Русского музея в Петрограде в 1917 году. Оба брата были женаты на сестрах Шапошниковых, которые относились к другому древнему купеческому роду, владевшим рядом производств по всей стране, в частности цементным заводом в Подольске.
Стоит сказать, что Сергей Челноков не был профессиональным фотографом. По свидетельству потомков, он рассматривал это свое занятие как увлечение или хобби, старательно совмещая его с постоянной службой в Московской городской управе. Как подчеркивают историки, в высшем обществе того времени многие интересовались фотографией и пробовали свои силы в этой сфере. Однако Сергей Челноков проявил себя одаренным мастером, с большим диапазоном художественных пристрастий и выразительных композиционных решений.
О некоторых из фотографий, представленных сейчас в Высшей школе экономики в Москве, рассказала внучка фотографа, ныне профессор Московского государственного лингвистического университета Наталья Дмитриевна Токарева.
Наталья Токарева: Сергей Васильевич Челноков — это мой непосредственно дед. Как-то странно так звучит, я среди вас, абсолютно ощутимая. И тем не менее, его очень давно нет в живых, потому что так случилось. В силу всяких обстоятельств Сергей Васильевич должен был покинуть эту страну. Но к счастью, его фотографии, его работы и все то, что он оставил после себя в семье, это сохранилось.
Прежде всего я бы хотела сказать, что совершенно удивительное понимание момента, когда нужно это снимать.
Посмотрите, пожалуйста, на фотографию, которая непосредственно передо мной. Это фотография сделана перед самым началом войны. Берлин. И маршируют венгерские солдаты Вильгельма. Так что у него было ощущение предвосхищения того, что скоро наступит катастрофа, которая действительно разразилась, как вы понимаете, в августе 1914-го года. Чеканный шаг вильгельмских солдат, который он сумел схватить. Вот это одна из фотографий, которая меня поражает совершенно.
Кроме того, Сергей Васильевич, конечно, был человеком совершенной широты интересов. Он работал, если можно и это не высокопарно звучит, на благо России. Он действительно строил какую-то, для себя может быть, какую-то новую Россию, Россию, которую мы, к сожалению, потом не продолжили. Но которая, наверное, потом продолжится в будущем. Но а во всяком случае, вот он работал очень напряженно и работал в Московской городской думе. У нег были возможности. Понимаете, что это был человек не обделенный средствами. Поэтому он позволял себе ездить во всякие места. И это не просто были очевидно. Но мы не знаем ничего. Я например, лично от своей матери не знаю ничего об этих обстоятельствах, которые толкали его в одну или другую сторону мира.
RadioBlago: Сергей Челноков после 1917 года вынужден был иммигрировать заграницу, где в последствие в Дании и скончался. Свой драгоценный фотоархив он оставил в России. И лишь неимоверными усилиями родственников и потомков эти редкие кадры сохранились до сегодняшнего дня. Однако многие фрагменты его работы пропали бесследно. Об этом рассказал Дмитрий Новиков.
Дмитрий Новиков: Огромные фрагменты коллекции исчезли, они смыты, они отсутствуют. У нас есть какие-то случайные указания на то, что в каком-то фотографическом вестнике за 1892 год мы находим упоминания на то, что Сергей Челноков и Сырейщиков получают бронзовую медаль на такой-то выставке за серию фотографий о терроре. Ничего близкого. Никаких фотографий ни 92-го, ни 94-го, ни 97-го годов. Огромные пропуски внутри того, что можно назвать эпохи наиболее напряженной, наиболее трагической, наиболее драматичной. Начиная с 14го года фотографии практически отсутствуют.
Мы не очень представляем себе, как он фотографировал, что он фотографировал. Что он оставлял себе, а что в какой-то момент после обыска он намеренно уничтожил. Уничтожил, потому что это было опасно. То есть, перед нами действительно, часть какой-то живой истории, в которой фотограф оставил какие-то следы, которые теперь перед нами. Каждый из нас теперь имеет свое собственное видение и как-то по-своему связан с прошлым.
Я очень надеюсь, что эти фотографии, конечно же, будут очень интересны просто потому что они пришли из прошлого, говорят о прошлом, о чувствах других людей. При чем говорят то, что подчас сам фотограф не имел ввиду. Это теперь некоторые новые послания, которые возникли, потому что мы знаем все то прошлое, трагическое прошлое, которое произошло. Мы знаем, что стало с этими людьми.
RadioBlago: Всего в архиве фотографий Сергея Челнокова сохранилось более полутора тысяч снимков на стекле в технике «стереопар», а также, более трехсот напечатанных фотографий и около 70 цветных диапозитивов в технике «автохром» – все они периода с конца 1880-х по 1917 год. Все это, безусловно, представляет огромный интерес как документ российской истории и как образец фото-искусства.
Издатели называют Челнокова «очень русским фотографов». Россия на его кадрах предстает не в парадных и постановочных портретах, а через бытовые сцены, уличные зарисовки. Все это живой рассказ о происходящем, проникнутый чувством причастности к окружающей действительности. По мнению, правнука фотографа, философа Дмитрия Новикова, в снимках Сергея Челнокова без труда можно найти то, что как раз и называется «способом мышления с помощью аппарата».
Дмитрий Новиков: Если мы рассматриваем снимки внутри того самого целого, каким является его фотоархив, его фотонаследие. То мы видим, что каждая фотография является частью какой-то, какого-то его личного переживания, какой-то его идеи. Это заставляет его либо поднять аппарат высоко над толпой, либо опустить как можно ниже к земле, отойти на нужную дистанцию. То есть, он находится внутри некого очень интересного мыслительного пространства, которое мы на самом деле здесь видим, которое в фотографиях. Мы видим то самое движение взгляда, которое движется от одного объекта к другому и которое представляет собой некого рода выхватывание, стоп кадры, напоминающие в каком-то смысле пред-кинематограф. В этом плане, действительно, есть нечто общее у этого стиля, у этого способа мышления, которое очень созвучен быстро набирающему динамичному российскому капитализму, новому образу жизни, эти толпам, эти омнибусам. И вот в этой ситуации мы видим действительно меняющийся. Если мы возьмем фотографии начала 80-х годов, фотографии 90-х годов, то мы можем увидеть, как меняется стиль мышления, фотографического мышления, вслед за изменением, мне так кажется, какого-то ощущения жизни.
RadioBlago: Москва — родина Сергея Челнокова — в его фотоработах представлена широко и подробно. Он показывал город таким, каким его мог видеть только тот, кто здесь родился и вырос. Будничная и душевная атмосфера пронизывает виды столицы на фотографиях Челнокова. Случайные прохожие, солдаты, конвой - он обращает внимание на лица окружающих его людей независимо от их статуса, возраста и социального положения.
Дмитрий Новиков: Примечательная деталь. На многих фотографиях мы с вами находим то лицо, которое оказывается центральным на фотографиях, это некого рода свидетель. И он ловит момент тогда, когда будет свидетель и будет смотреть на нас. То же самое мы видим на той же самой фотографии — он хочет поймать взгляд. В тот самый момент, когда на него смотрят, он фотографирует. И перед нами не море спин. А спины и одно повернувшееся лицо.
RadioBlago: Отличительной особенностью фотореализма Сергея Челнокова является его тяготение к событийности. Подъем колокола на колокольню, пожар Малого театра, полет Уточкина над ипподромом, открытие памятника Гоголю, наводнение и ураган в Москве, прокладка трамвайных путей — любое происшествие способно заинтересовать фотографа.
Дмитрий Новиков: Вот это самое знаменитое открытие памятника Гоголю в Москве. Делегация гимназистов. Я думаю, что характерным является как раз вот эта своеобразная импрессионистская манера. Когда он не пытается передать или выхватить сам памятник. А пытается передать саму атмосферу, которая царила, некое смешение. И здесь это продолжение этой серии, она вполне ироничная. Вот открытие памятника Гоголю. Я так думаю, что здесь небезынтересным является совмещение в одном кадре таких персонажей, приближающихся к гоголевским, и одновременно слева обязательно находится фотограф. Это такое напоминание о том, чем мы сами занимаемся. Который оказался тоже в кадре.
RadioBlago: Многие событийные фотографии Сергея Челнокова спустя столетие превратились в уникальные свидетельства исторического прошлого России. К примеру, одна из наиболее известных серий автора — это фотографии в Порт-Артуре в период Русско-Японской войны.
Наталья Токарева: Это госпиталь в Потр-Артуре. Почему он поехал в 1904 году в Порт-Артур остается не известным. Может быть историкам это когда-нибудь станет известно. Может быть это уже известно. Мне во всяком случае, это не известно. И он сделал совершенно невероятные категории целые. Он провел там год. И то, что он атм был — это я знаю. Хотя бы вот по такой бытовой простой зарисовке, которая я сейчас расскажу. Это смешно звучит. Но это так. Вы знаете, в те времена было принято у мужчин носить шубы мехом внутрь. И когда он поехал в Порт-Артур была сшита специально для этой поездки шуба с мехом енота внутрь. И как-то случилось так, что несмотря на все перипетии жизни, куски вот этого меха остались. И они украшают сейчас одно из моих зимних одеяний. Вот такая невероятная вереница судеб и вещей даже.
Так вот вы видите здесь госпиталь в Порт-Артуре. Он не боялся натуры. Это бывает страшные. Посмотрите, пожалуйста, самые конечные фотографии. Это там же госпиталь Порт-Артура. Это хирургическая операция. И насколько нужно быть смелым человеком, чтобы вот снять это. И потом донести это куда-то. Вот он не знал, какая будет судьба у этих фотографий. И он не представлял, конечно, себе, что вот сегодня мы будем говорить об этих фотографиях. Но посмотрите, насколько это натурно и просто физиологично. Но с другой стороны — там видны характеры и врача, и пациента, и слева, и вот центральная фотография — таких фотографий много. Это целая серия фотографий в Порт-Артуре.
RadioBlago: Не только военные, но и стихийные бедствия попали в объектив камеры Сергея Челнокова. Как рассказала директор Мытищинского историко-художественного музея Мария Клычникова, фотографии последствий разрушительного урагана 1904 года, сделанные Челноковым, теперь представляют документально-историческую ценность.
Мария Клычникова: Мытищинский вагоностроительный завод, ураган 1904 года, необычайно разрушительной силы. Прошел, в том числе Люблино разрушил, но и Подмосковье. Дошел до Любимовки. Станиславский пишет родным об этом, Чехов пишет и так далее. Это, еще раз Мытищинский вагоностроительный завод. Труба разрушена. Много было пострадавших, в том числе у нас в Мытищах. Единственные снимки вот этого времени и этих место. Но нужно добавить — почему Мытищи. Это место, связанное с Челноковыми и Шапошниковыми. Там у них был кирпичный завод, собственно говоря, и те снимки, которые я атрибутировала, они необыкновенно интересны как памятник конкретно местной истории. Мы знали, что знали, что был завод, мы знали описание довольно подробное этого завода. У нас в музее, а я представитель Мытищинского историко-художественного музея, есть документы, накладные и так далее. Но как выглядело само производство просто было не известно. Здесь есть эти снимки, как выглядело производство кирпича в 19-м веке. Очень интересные есть фотографии Мытищинской владимирской церкви и Ярославского шоссе. Уникальная фотография громового ключа Мытищинского московского водопровода, единственного известного. До этого только гравюры. То есть, в этой коллекции вот такие уникальные фотографии, которые дополняют местную историю и соответственно историю России.
RadioBlago: Среди зарубежных сюжетов автора – почти вся Западная, Центральная и Южная Европа. В его стереопарах запечатлена жизнь ушедшей эпохи, схваченная в движении, в многообразии образов и зарисовок.
Дмитрий Новиков: Очень часто Сергей Челноков снимает не сам объект, а то, что делает его более близким нам. Здесь опять какой-то случайный прохожий, который оказался как бы случайно в этом кадре. Подчеркивается случайность этого события.
- Но это еще и масштаб, и отсчет перспективы.
- Обыденность. Это еще и обыденность происходящего. Человек, который погружен в свои мысли, пересекает площадь, не замечает, совершенно верно, этого времени, которое рядом. Это часто, часто у него на многих фотографиях, совершенно верно.
RadioBlago: Техника цветной фотосъемки составляет отдельную главу творчества Челнокова. До нашего времени сохранился фирменный деревянный ящик с 50 цветными диапозитивами в технике "автохром", что заметно больше, чем все собрание автохрома в Политехническом музее. Среди сюжетов этого раздела – портреты членов семьи и известных людей, этюды в виде пейзажей, натюрмортов и костюмных сцен, эксперименты с репродукциями картин. Сам разброс сюжетов показывает, что работа с цветом была для Челнокова делом экспериментальным. Среди известных персон на фотографиях мастера присутствуют Станиславский, Кони, биолог Сырейщиков, Бахрушин и многие другие.
Дмитрий Новиков: Когда мы читаем записки известных фотографов, они пишут о том, что для того, чтобы получить портрет, настоящий, хорошую фотографию человека, нужно какой-то каверз, какое-то совпадение событий, которое позволяет войти в какой-то особый контакт. По всей видимости, получить подобного рода портрет можно было, находясь в каком-то личном отношении. Нельзя было просто случайно это сделать. И вот как раз об этих особых портретах, которые делал Сергей Челноков — это отдельная история. И вот по поводу именно этого портрета обнаружил следующее письмо Веры Карповны Челноковой. Она пишет Алексею Федоровичу Кони. Где-то через месяц после этой фотографии, любезно осведомляясь, как это обычно пишется о том, как у него идут дела, и благодарит за ту книгу, которую он оставил. И напоминает, по всей видимости, вот эти несколько недель, проведенные вместе с Сережей, пишет Вера Карповна Шапошникова, урожденная Шапошникова, она пишет: вот эта самая неделя, проведенная вместе очень сильно повлияла на мировоззрение Сережи. Он очень сильно изменился. И это очень интересно, на самом деле. Действительно, очевидно в этом человеке он что-то такое увидел, что заставило его потом отношение в том числе к жизни. С братом они после того они очень много ссорились. Это единственное, что я знаю от моей бабки. А ссорились именно по поводу политических вопросов. Как известно, Кони был очень близок к Толстому. То есть, за всем этим стоит какая-то живая история.
RadioBlago: В каталоге подробно рассматривается та часть фотоархива Челнокова, которая представляет собой стереопары – двойные диапозитивы, предназначенные для рассмотрения в аппарате Taxiphot (таксифот) или ему подобных. Этим видом фотосъемки автор начал заниматься по всей видимости с 1900 года или чуть ранее. Благодаря сохранившимся фирменным коробкам можно легко установить, что вначале Челноков снимал на фотопластинках братьев Люмьер, а затем английской фирмы Илфорд. Стереопары имеют два различных формата стекол с фотоэмульсией, еще два он использовал для негативной и цветной позитивной съемки, так что он работал как минимум с четырьмя камерами, предположили издатели альбома.
По словам Дмитрия Новикова, его прадед старался делать фотографии, ориентируясь на эффект присутствия, который создавался при помощи стереопар.
Дмитрий Новиков: Трехмерность, которую пытался подчеркнуть Сергей Челноков. Он вот этом самый распустившийся вот этот самый бант, который перед нами, вот эта лента. Это на самом деле в случае трехмерного воспроизведения — это некоторый объект, который выходит за рамки фотографии. И оказывается уже здесь, по эту сторону. Поэтому во многих фотографиях он как раз пытался подчеркнуть вот этот самый эффект соприсутствия, синхронности, который он в общем-то пытался транслировать. Вот почувствуйте так же, как ощущаю сейчас я, переживите то же самое. При чем по всей видимости он никогда не отступал от этого намерения, даже когда столкнулся с жесткими проявлениями реальности.
RadioBlago: Как отметил на презентации альбома историк и один из составителей издания Сергей Митурич, «русская фотография — это пока еще Атлантида, не поднятая со дна». После появления неизданного архива Сергея Челнокова российские историки и культурологи получили еще один ценный источник для своих изысканий, а простые обыватели — новую возможность прикоснуться к недавнему, но уже столь забытому прошлому.
Дмитрий Новиков: Мне кажется, это очень важно, когда мы пытаемся вытащить и сохранить какие-то фрагменты того, что осталось. То есть, нам это интересно. И переключение интереса на то, что было, откуда мы произошли. Это очень важный момент нашего сознания. Поэтому мне кажется, что подобного рода вечера в каком-то смысле благотворным образом воздействуют на возможность как-то соотносить себя с историей, как-то понимать лучше. Потому что действительно, работы очень много. Эта работа держится на любителях. Это любители в высшем смысле слова, которые становятся профессионалами, следуя своим интересам. Это работа, в общем, очень не благодарная, она очень тяжелая, она требует неожиданных каких-то решений. Это интеллектуальная работа, кроме всего прочего. Это очень неожиданная работа. Это работа, которая не имеет точного названия внутри реестра дисциплин. Это не очень понятно, что такое историк, кто такой историк фотографии, чем он занимается. На самом деле, это очень странная вещь. Я думаю, что в этом суть сегодняшнего вечера и мы в дальнейшем сможем вытащить неизвестное. Это неизвестное, и это не известное, это какая-то х и это тоже некоторая один х. И непонятно, откуда это пришло. И собственно, каким-то образом что-то узнать оказывается очень важным. И это кроме всего прочего очень интересно и красиво — увидеть жизнь наших предков, увидеть людей.
RadioBlago: Программа «Время культуры» подошла к концу! До встречи в выставочном зале!
