Мы продолжаем рассказывать вам о событиях Европейской биеннале современного искусства «Манифеста 10» в Санкт-Петербурге.
Раз в два года кочующая выставка приезжает в новый город новой страны. В этот раз «Манифеста 10» в России. И по традиции местным петербургским художникам и авторам из Ленинградской области предложили принять участие в параллельной программе. Из более чем 200 поданных заявок международное жюри выбрало 58 проектов, которые представлены теперь в Санкт-Петербурге до конца октября параллельно с основной программой «Манифеста 10».
В качестве площадок для приема художников были выбраны как и всем известные выставочные залы, так и совершенно новые территории. К примеру, основная выставка параллельной программы разместилась в помещениях Первого Кадетского корпуса, который был совсем недавно передан Санкт-Петербургскому государственному университету от Министерства обороны России. Старейший университет страны в этом году отмечает 290 лет со дня основания и тоже принимает участие в организации «Манифеста 10».
Об истории этого места и значении европейского биеннале современного искусства для северной столицы рассказал на открытии параллельной программы генеральный директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский.
Михаил Пиотровский: - Я думаю, вы понимаете, где вы находитесь. Это дворец Меньшикова, человека, который построил Петербург. Вон там та часть дворца Меньшикова, которая принадлежит Эрмитажу. Это территория, которую университет отвоевал у военных, у первого Кадетского корпуса, которое наследовала академия тыла и транспорта. И сегодня здесь территория отвоеванная, территория искусства. И замечательно, что мы открываем Манифесту с параллельной Манифестой, Манифестой российской, петербургской, раскинувшейся по всему Петербургу. Потому что все это не выдумки — не Василия Николаевича, не Петербурга, не фонда Манифеста, не наши, это продолжение тех традиций, которые заложил великий Петр и его великий сподвижник — Александр Данилыч Меньшиков.
- Вот эта Манифеста здесь - это совместное дело Манифесты, Эрмитажа и университета. У Петербурга есть несколько знаковых таких имен. Университет один из них.
- Я сегодня, уже теперь, из-за Манифесты, нас считают в Эрмитаже теперь главными специалистами по современному искусству. Нас спрашивали, а правильно ли делает Венеция, что там так много современного искусства. Потому что венецианцы — гениальные люди. Когда все обрушилось, они придумали карнавал. А потом придумали еще заманить современное искусство. У нас в Петербурге мы карнавал иногда пытаемся делать, но с погодой плохо получается с карнавалом. А вот с современным искусством, я думаю, с этого года будет получаться необыкновенно хорошо. Так что добро пожаловать всем в северную Венецию, столицу нового искусства.
RadioBlago: Бессменный директор фонда «Манифеста», госпожа Хедвиг Фейен выступая на открытии параллельной программы, выразила надежду на то, что теперь в Санкт-Петербурге поддержат традицию регулярного проведения таких масштабных событий современного искусства, как Европейское биеннале.
Хедвиг Фейен: - я помню, в 1996 году на первой параллельной программе мы назвали ее «Гнездо», которая давала возможность общения между локальными художниками и интернациональными
- таким образом, это должно продолжаться в истории манифесты, что параллельная программа всегда объявлялась платформой для общения локальных художников с интернациональными.
- И по моему мнению на этой 10й манифесте это впервые получилось в таком большом размере, потому что более чем 50 проектов, которые представляют манифесту по всему городу открываются сегодня и в последующие дни.
- И я очень надеюсь, что это только начало и после того, как Манифеста отсюда уедет и государственный университет Санкт-Петербурга и Эрмитаж будут продолжать традицию и каждые два года организовывать возможно такие эвенты, как этот.
- Я хочу поблагодарить интернациональных и национальных членов жюри, которые выбрали участников этой программы. Вы проделали огромную работу и большое спасибо Николая Молоку, координатору параллельной программы. Государственному Эрмитажу и университету Санкт-Петербурга.
RadioBlago: Как сказано в официальном пресс-релизе Санкт-Петербургского государственного университета, после завершения Манифесты в конце октября кадетский корпус будет отреставрирован и на его месте появится современный научно-образовательный центр. Художникам и кураторам предложили для освоения еще пока не отремонтированное помещение, что их всех вполне устроило. Иначе пропадет атмосфера этого места, считает петербургский художник Стас Багс. Его инсталляция под названием «Память №3» или «Уснул я почти мгновенно» родилась после знакомства художника с пространством кадетского корпуса. Школьная доска, две парты, на них — теплая силиконовая неоконченная скульптура человека. Подробнее расскажет сам автор.
Стас Багс: Я жду, он должен нагреться. Ничего, просто теплым будет. Он должен нагреться до температуры человеческого тела. Внутри проложены ленты, специальные такие, диодные, тепло-нагревающий элемент. Они его греют. Там внутри стоят датчики, которые не позволяют ему греться свыше температуры человеческого тела.
- Это произведение последнее из серии «Память». Там у меня было три выставки с общим названием. Первая называлась, по-моему, сначала была Старость, Комната и эта последняя. Но вот это, продолжение моих каких-то изолирующих, от мест. Потому что все три выставки были.. я приходил в какое-то помещение и это были мои ощущения от этих мест. Вот это об этом.
- Тут же люди учились и вот два года назад отсюда военные ушли и сейчас принадлежит университету, и они все это будут потихоньку восстанавливать, реставрировать. Очень важная задача была, чтобы выставка была в старом пространстве, а не в отреставрированном. Потому что после октября тут сразу будут такие прочные стены и так далее, ну как обычно, как везде.. Когда это прочные стены, ты уже не чувствуешь атмосферу того, что было здесь. Как будто с чистого листа все. А здесь ты можешь подумать. А что это? Класс. Здесь же тысячу людей, 100 лет кадетский корпус или больше. Вот они тут учились или что-то делали..
- Вентиляторы нужны, чтобы создать звук, чтобы это был цельный объект. Вентиляторы создают тот звук, который, конечно, можно записать на плеер и поставить колонки. Но мне важно, чтобы этот звук был настоящим. Вот этот гул... Но он должен присутствовать в этой комнате. Это можно достичь только вентилятором.
RadioBlago: В кадетском корпусе Стас Багс выступает в рамках выставки «Generation Start» или «Поколение Старт». На ней представлены художники, которые когда-то дебютировали на Площадке Старт Винзавода в Москве, а после получили путевку в современное искусство. Для представления на биеннале Винзавод выбрал 16 лучших авторов за 6 лет существования своего некоммерческого проекта. Выделив каждому художнику отдельную комнату-класс для авторского высказывания, организаторы выставки ретроспективно представили проект Старт и показали срез нового поколения современных российских авторов.
Среди них Татьяна Ахметгалиева с проектом «Стадия куколки», Таисия Круговых и ее «Кинотеатр для мигрантов», «Элиминация» Аслана Гайсумова, убежавшие в сад стихи в инсталляции Павла Арсеньева. Евгений Антуфьев заполнил свое пространство видео-фрагментом о том, как слепые люди трогают чучело льва в музее, здесь же представлена и скульптура льва из тряпичного материала, на стене подвешена книга с изображением древнего храма, с другой стороны — настоящий кристалл. Автор не впервые обращается к архаической символике в своих произведениях. В комнате Устины Яковлевой всего две работы — самая ранняя из фондов Винзавода и совершенно новая из галереи Триумф. Так любой желающий может проследить, как развивалось творчество автора, и сделать собственные выводы.
В центральном зале ученического корпуса показаны работы в рамках выставки «Что мы слышим, когда смотрим?». Участников этой экспозиции объединил фонд поддержки художественных проектов «Открытая галерея» (город Москва). «Может ли образ «звучать в голове», как это происходит со звуком, и может ли звук «проявляться» на поверхности визуального поля подобно тому, как снимок проявляется на фотобумаге?» - задаются вопросами авторы этой выставки.
Группа «Мишмаш» разыгрывает посетителей своими неунывающими ветряными скульптурами «Рожи ветров», Дмитрий Гутов предлагает прогулку по бамбуковой рощи, Владимир Тарасов обращается к видео-инсталляции. Владимир Смоляр отвечает на поставленный вопрос при помощи объекта «Искусство фуги». Подвешенное в воздухе пианино впервые было показано в 2012 году на выставке «Джон Кейдж. Молчаливое присутствие». О том, что меняется в объекте с каждой новой экспозицией, рассказал Владимир Смоляр корреспонденту нашей программы.
Владимир Смоляр: Во-первых, сама работа меняется с помещением. Ее нужно встроить в помещение, чтобы она органично была. Это радикальное помещение. Оно полуразрушенное и вообще сбиты все эти архитектурные излишества, они добавляют инсталляции больше драматизме. Пианино висит в новой пустоте. Существуют остатки лепнины, висящее пианино, дополнительный смысл... Здесь эта инсталляция говорит еще и о том, что «а будет ли ремонт вообще или мы только сломали?» Так что в этом помещении еще один добавочный смысл... И здесь оно висит. По начальной задумке пианино должно быть оторвано от пола только на несколько сантиметров. И только внимательный зритель может понять, что оно висит. Здесь оно висит почти на полметра, просто чтобы было видно, что оно висит. То есть очевидность того, что она висит, но как бы такая идея..
- В принципе в качестве аттракциона я волонтерам предложил потрогать трос, троса и они испытывают это ощущение, срыв. Дело в том, что тросы совсем не натянуты. Они совсем не натянуты и человек, наверное, не очень хорошо учил Физику в школе, так сказать. То есть для него это некое откровение. То есть, как так? 200-килограммовое пианино вдруг висит, а вот этого напряжения нет. Оно просто висит (смеется)
- Эта концепция в принципе для меня очень близка. Звук для меня очень существенен. Здесь в принципе услышать звук самой инсталляции только в перерывах между .. когда затихают соседние. Он там очень важный на самом деле. Некий такой отсчет, аритмия, отсчет. Как будто какие-то поломанные часы, но тем не менее они продолжают идти. Возможно, отмеряя не совсем одинаковые интервалы времени, но время продолжает тикать.
- Я не думаю, что все, кто придет, тот воспринят. Здесь послание для всех, но услышит тот, кто услышит. С этой точки зрения, большая или маленькая выставка — неважно. Но для маленькой выставки никто не будет возится с такой инсталляцией. В принципе, ее премьера на 100-летии Кейджа и Кандинский. Нельзя сказать, что это маленькие выставки. Здесь даже не каждая выставка, а каждое помещение — дополнительный вызов вписать ее в интерьер, чтобы было ощущение, что это было здесь всегда. Это логика такая. Взяли разрушили здание. И это пианино, оно здесь всегда стояло, а тут оно взяло и подпрыгнуло. Потому что пола нет, оно вот и зависло.
- Понятно, что я воспринимаю Манифесту 10 здесь и сейчас как — выставка дегенеративного искусства — 2. Скажем так, контекст происходящего вокруг, оно предполагает определенного рода отношение к высказываниям. И понятно, что эта качающаяся черная лампа и прочее, прочее, они весьма однозначны. То есть расшифровывать этот смысл.. грубо говоря, если человек это чувствует, либо он этого совсем не поймет, потому что Крым наш.
RadioBlago: Как уже было сказано, на основной площадке параллельной программы «Манифеста 10» представлено 12 проектов. В одной из центральных зон - огромная инсталляция Ирины Кориной «Торжество». Сквозь целлофан бутафорских облаков словно упал человек в костюме земного шара. Положение его настолько незавидное, что становится ясно, как много иронии автор вложила в название. На первом этаже здания идет показ фильма Евгения Митты и Александра Шейна о петербургском художнике Тимуре Новикове. Картина продолжает серию «Антология современного искусства». Также можно посмотреть видео художницы Полины Канис «Парадный портрет», фотографии из серии «12 задумывающихся фотографов» куратора Владислава Ефимова, видео-работы 24 художников из разных стран в проекте «Sale». Наибольшее внимание посетителей привлекает гигантский арт-объект «Процесс прохождения», который создал художник Иван Плющ. Над грудой из сломанных стульев зрительного зала от входа и до верхнего уровня сцены натянута красная ковровая дорожка как неизменный символ власти советской и уже постсоветской действительности.
На фотографиях Ольги Чернышевой, одновременно постановочных и репортажных, можно проследить разные этапы стройки обычного многоквартирного дома. Обыденные сюжеты работы строителей и освоение новых пространств будущими жильцами получает дополнительный смысл, попадая в кабинеты по всей видимости бывшего руководства военного подразделения. Как именно это происходит, рассказала автор проекта «Domestication» Ольга Чернышева.
Ольга Чернышова : Я не шла от пространства, но поскольку эта история Domestication связана с обживанием всего геометрического, то собственно идея осталась. Это снято по своему собственному случаю. Я год снимала на стройке, делала разные эксперименты визуальные. И когда мне показали эти комнаты, мне понравилось, что это не белый куб... Просто мне показалось, что опять какой-то challeng опять какой-то вызов попробовать с этими комнатами, с этими страшными обоями, потому что речь идет о бесконечной мутации пространства, бесконечном перелицовывании. То есть вот эта стройка про то, как была какая-то органическая ситуация, туда пришла вот эта геометрия строительная. Потом приходят люди, которые опять это превращают в новую органику, потому что люди в прямой геометрии жить не могут. И я подумала, хорошо, вот с этими работами, вот в таких- вот металлических защищенных рамах, приедут сюда в эти странные комнаты с этими жуткими обоями, имитациями какой-то роскоши. При чем, это положено поверх того, что было раньше. И этот прекрасный масштаб. Очень красивые пропорции тих комнат, там хороший остался пол. Ну, вот как-то я подумала, что, почему бы и не попробовать выставить эти фотографии, потому что не бог весть что..
- Там есть пойманные и постановочные фотографии, потому что когда мне предложили делать съемку на стройке, передо мной никаких не было ни заданий, ни ограничений. Я хотела попробовать, смогу ли я какие-то свои проблемы или темы, с которыми я постоянно работаю, сложности, которые я без конца перемалываю, попробовать реализовать в рамках стройки. Мне было интересно. Потому что я редко работаю все-таки с таким живым, современным материалом, скажем, относительно позитивным, относительно перспективным. То, что на виду не как такая маргинальная сторона жизни, а наоборот часть, которая всем рекламируется, живет завтрашним днем, то есть это не совсем мой материал по описанию. Поэтому мне интересно было за него взяться. И год туда поездить, покопаться. Я сделала очень много фотографий, но собственно потому, что это в течение года, серия такая не ровная визуально. Там разные какие-то на мой взгляд сюжеты.
- Для меня всегда важно, как вещи выглядят, что мы видим, что мы не видим. И там много героев. То есть, там нет ни одного человека, который смотрел бы в камеру, все смотрят внутрь себя и что-то такое себе воображают. И с одной стороны это строители, которые это строят или это люди, которые выбирают себе квартиры и у всех есть какие-то проекции, какие-то мечты и все это зрение, обращенное внутрь. Это то, чем я собственно всегда занимаюсь. То есть, там нету глаз у этих фотографий, глаза скрыты.
RadioBlago: Еще до открытия основная и параллельная программы Манифесты вызывали массу споров. После знакомства с экспозицией вопросов у посетителей, среди которых эксперты, журналисты и художники, только прибавилось. Президент «Манифеста» этого года, Виктор Мизиано поделился с нашим корреспондентом своим отношением к представленным проектам параллельной программы.
Наш собеседник – куратор, главный редактор «Художественного журнала», куратор российского павильона на Венецианской биеннале в 1995 и 2003 году, основатель и первый главный редактор международного издания о теории и практике кураторства Manifesta Journal.
Виктор Мизиано: Здесь же в основном художники молодые, это набор очень разных проектов. Какие-то чуть удачные, какие-то совсем неудачные. Но еще маркировка... в каких-то случаях мне показалось, что это просто индивидуальные работы. Поэтому тут трудно делать такой генерализующий упрек, поскольку это все очень рассредоточенные высказывания, кураторские или индивидуально-художнические.
Знаете, здесь довольно много молодых художников, в основном — питерских художников там несколько, которые для меня были открытием. Открытием или может быть каких-то подтверждений уже старых наблюдений. Но в любом случае, поскольку речь идет о молодом художнике, то эти открытия очень, эти наблюдения такие очень поверхностные.
Вообще в принципе я могу вам сказать, что я вообще против параллельной программы. Я понимаю, что был целый ряд политических соображений, по которым фонд «Эрмитаж XXI век» пошел на это, это хотел город. Манифеста это очень большое событие. Причем событие, которое делает какой-то музей и еще и иностранный какой-то куратор. То есть у города по всей видимости было желание, чтобы был какой-то локальный, местный ответ. Но я-то все время говорил, что не надо этого делать. Потому что параллельная программа, она сразу провинциализирует место. То есть, если выставка, пускай даже такая большая как Манифеста, но производит такое впечатление, что притягивает к себе массы каких-то индивидуальных и групповых энергий, это означает, что город инфраструктурно слаб, что у художников нет повода и возможностей и условий для того, чтобы свое искусство показывать. Это значит, что в городе не работает инфраструктура, которая бы наладила уже процесс воспроизводства художественной жизни. Так что это сразу выявляет слабость. И есть вот еще какой момент. Ведь когда, например, в Берлине или в Сан-Паулу проходят биеннале, никаких параллельных программ не делается. Потому что есть музеи, есть галереи, биеннале работает раз в два года (правда, Манифеста — здесь уникальный случай). А музеи работают — раз в полтора месяца меняют выставочную программу, галереи — раз в месяц. У всех налажена жизнь. У всех есть свой индивидуальны план, рабочий, творческий. И он, пускай даже на какое-то экстраординарное событие... в общем-то, не очень торопится. Причем у всех событий свое измерение, своя публика даже. В смысле у всех институций. Поэтому вот этот свальный грех параллельной программы говорит еще о какой-то глубокой неготовности среды к тому, чтобы спокойно, без экзальтаций воспринимать появление у них какого-то очень яркого, масштабного события. То есть, это желание присоседится. Это желание обрести visibility отраженным светом... «А посмотрите и на меня тоже, но вот только вот и на маленького посмотрите, не забывайте маленьких, мы такие вот местные, провинциальные, бедные. Я понимаю, вы приехали смотреть большие мировые звезды. Но мы тоже здесь живем. Вот взгляните и на нас. Может быть, приспособите к чему-то. Вот понимаете, в этом есть что-то мизерное. В этом есть что-то провинциальное. Чего в общем-то не надо было и показывать. С другой стороны, это и обратный ход. Это свидетельство того, что всего этого нету. А раз нету, ну понятно это желание людей. И я думаю, для города в конечном счете это, ну наверное, позитивно, все-таки Петербург давно не создавал, давно не производил таких объемных, европейского масштаба событий. Так что в конечном счете, пускай так. Но основания относиться к этому критически есть.
Конечно, удручает эта бессвязность. Свернул налево, там Чернышева, зрелый, серьезный художник. Повернул направо, а там какие-то молодые дебютанты. Моментами ты думаешь, что действительно, продуманное, а в каком-то случае пригласили не всегда людей очень серьезных, как мне кажется, делать выставки. В общем, это очень разношерстно, очень пестро. Любопытно, конечно, но немножко как-то разочаровывающе своей какой-то такой бессвязностью. Хотя экспозиция приятная, ходить приятно. Проекты подобраны под пространство достаточно хорошо, потому что я видел это пространство до этого и вообще могу оценить, как каждому проекту нашли правильное место.
RadioBlago: Известный куратор выставок современного искусства и фотографии Екатерина Кондранина рассказала нашему радио о том, что ей больше всего понравилось и не понравилось в параллельной программе.
Екатерина Кондранина: Нам очень понравился проект, который не вошел в параллельную программу — это проект как раз петербургских художников, который называется «Сигнал» и он находится уже в отдалении от центра, на проспекте Кима. И к сожалению, он не будет долго стоять, а продлится еще буквально неделю. Но вот туда надо идти обязательно. Вот самый настоящий такой срез петербургской культуры. Которые тоже не вошли в параллельную программу, почему не понятно. А в основном проекте вы можете посмотреть исключительно известных реномированных художников. И если вы посмотрите, русских там совсем, совсем не много. Их можно пересчитать по пальцам. И к сожалению, попали как раз умершие художники.
- В кадетском корпусе я просто не увидела такой цельной, кураторской, срежиссированной программы. Я увидела набор каких-то проектов, которые какие-то есть интересные, какие-то провальные. Но ничего такого нового я не увидела, все это уже было, такое дежавю. К сожалению. Мне понравился, если говорить о кадетском корпусе, может быть, проект «Старт» вот как-то мне так, могу выделить, да. То есть они сделали такую сборную, то есть отчитались. Привезли как раз сборный каталог того, что было. Они интересно вписались в это пространство, адаптированное. В любом случае, хорошо, что это произошло.
RadioBlago: Взгляд художника на проблему очень часто отличается от того, как куратор видит происходящее. В прошлой программе мы приводили комментарий известного петербургского художника Ивана Говоркова, который рассказал нашим слушателям о том, как происходил отбор произведений на всероссийские и международные выставки в советское время и как это происходит сейчас. Отвечая на вопрос, нужна ли в итоге параллельная программа или нет, художник ответил утвердительно и пояснил, почему.
Иван Говорков: Конечно, нужна. У нас там от Петербурга, кто? Мамышев-Монро и Тимур Новиков. Оба замечательные художники и оба умершие. Ну а у остальных? Ну ладно я взрослый мужчина, могу уже наслаждаться и под яблонькой летом сидеть на даче. Но, а кто помоложе, им же надо утверждаться. Вы спросите меня о пятый теме нашей беседы: какова мотивация у художника? На 80% это достижение славы мировой. Пастернак все правильно говорил: самоотдача, цель — творчество. Но подсознательно у него вот так стояла и выглядывала из-за затылка: слава мировая, слава мировая, слава мировая. Никто не может сказать, что это такое. Хорошо это или плохо. Но по молодости и по избытку сил все к ней идут. Херст, Кунс, Кифлер.. мы все на них смотрим. Там где-то ее дают, выдают. А здесь с ней сложнее. Ну можно и без нее прожить. Хорошо. Так что параллельная программа, как показ и галереистам, которые, оказывается, у нас есть. Галереи, художники выставляются и народ ходит, смотрит. Конечно, это приятно. Если ее не делать, эту параллельную программу, она есть везде. В Венеции ведь там огромная параллельная программа, огромная. Поэтому оказалось много художников, десятка 2-3. А у нас же есть еще прекрасный Союз. Там 3 тысячи художников, которые не принимают участие и даже не знают об этом. Потому что можно вот так вот проводить огромную выставку международную, а в союзе могут об этом ничего не знать. Это тоже отдельная тема. Вот тем-то как много! Поэтому я думаю, замечательно, что есть параллельная программа. И в Венеции, и на Манифесте. А как же? Не всех же наши друзья кураторы, молодые и взрослые выбирают достойных, чтобы показать. Вот показали двоих Новикова и Монро, а остальных? Тоже ведь хотят. Мы тоже здесь, мы здесь. Мы здесь тоже работаем. Художника трагедия его в чем? Потому что вообще-то он стремится к замкнутости, подавляющее большинство. И к болезненному внутреннему состоянию души. А профессия его требует вот это болезненное внутреннее состояние все время открывать. Он должен все время выставлять себя на показ: вот он я. Хотя он может быть скромнейший милейший человек. И в современном искусстве уже к сожалению, без этого не обойтись. Потому что если в старые добрые советские времена существовало как минимум... Один мой приятель насчитал, что он продавался в 12 местах, в 12 институциях, таких как Союз художников покупал, Дирекция выставок покупала, Город покупал, Закупочная комиссия. То есть масса оказалось было комиссий, которые покупали у людей с выставок пейзажи, картины.. а сейчас...
- А где рынок искусства? Где он? У нас нет его в Петербурге. Поэтому мы художники занимается очень странным делом (некоторые преподают, которые как я постарше), а мы принимаем участие в художественном процессе с большим удовольствием. То есть наша жизнь и есть принятие участия в художественном процессе. А когда идет такая выставка как Манифеста, это настолько мощный и разветвленный поток художественного процесса, что как минимум две недели можно везде ходить, выставляться, выпивать и радоваться искусству. И создается впечатление, что в Петербурге оказывается полно современного искусства. Но полно и несовременного. Но оно, к сожалению, жить на него трудно. Но кому-то это удается.
RadioBlago: Наш собеседник последние несколько десятилетий участвует в выставках вместе со своей супругой художницей Еленой Губановой. Как мы уже говорили в прошлый раз, они подготовили работы сразу для пяти выставок параллельной программы «Манифеста»: на заводе «Сигнал», в галерее Анны Франц, в молодежном центре Эрмитажа и в галерее «Библиотека на Измайловском».
Только этот пример показывает, насколько важна параллельная программа для региональных художников и как много еще других выставочных площадок рассеяно по городу, повинуясь импульсу Манифесты. Полный перечень событий можно найти на официальном сайте европейского биеннале современного искусства «Манифеста 10». Программа «Время культуры» подошла к концу. До встречи в выставочном зале!
